Зощенко с нами

21.08.2011 г.

Как хорошо бывает летом. Нет, лето у нас есть, конечно, за что не любить. Но ведь и много хорошего. Когда, например, погода хорошая и хочется не думать про воздух, которым лучше не дышать.

Вот в один такой хороший день пришел я с приятелем и его внуком на детскую площадку, где он внука на аттракционах катает. Купит билет и покатает, купит - и покатает. Хорошо!

От билета, правда, специальная гражданка корешок оторвет, а остальную часть билета не возвращает. А на других аттракционах уже специальные граждане, тоже не возвращают. Ну, и мы тоже ничего.

Главное ведь - что ребенку нравится. То его до вершины деревьев подбрасывает, то он в надувном шаре на воде крутится, то он на качелях качается. Восторг!

А мне-то делать особенно нечего. Ну, и я, как положено, головой по сторонам кручу. Чтобы не так скучно было. Вдруг вижу...

Нет, если бы я лет двадцать-тридцать тому назад про такое, меня бы, наверное, не поняли. Но время-то ведь идёт!

Словом, вижу маленький столик рядом со специальной гражданкой стоит. Но дело не в этом. Этому-то в самом деле что удивляться! Нет, но на столике книжка лежит. А на книжке - Михаил Зощенко. Избранное.

У меня дома такая же. Москва. Издательство «Правда». 1982 год. Тираж 500 тысяч экземпляров. 2 р. 50 к. И помню, что ее было трудно достать.

Правда, вначале я ее не узнал. Обложка должна быть желтая и вся в рисунках. А здесь какая-то бледная. И про рисунки на ней не сразу поймешь.

Но я всё равно так и обмер. Потому что не ожидал.

И вот гражданка специальная, которая корешок от билета оторвёт, а оставшуюся часть тоже себе оставляет, вдруг стала для меня другим человеком, таким, который - вы только представьте себе! - на такой работе такие книги читает.

Ведь это Зощенко, наш дорогой Михаил Михайлович Зощенко, который так много значит.

В общем, чувствую, что вдруг задышал. Да так, когда и про воздух, которым дышишь, думать не хочется.

Вот, думаю, они ведь какие. Про них и статистика, и опросы одно, а они им - другое. Нате, мол, вам, выкусите.

Ведь статистика и опросы что говорят? Говорят, что перестал, мол, народ - за небольшим исключением - читать.

Нет, не просто читать, а читать книги, которые хочется дочитать до конца. Когда от такого чтения развивается у читателя самостоятельное мышление и становится оно для него вещью само собой разумеющейся и ему совершенно необходимой.

Когда такой человек в результате начинает привычно исходить из того, что должен свою жизнь сам выбирать и делать, а уж если выбирать и делать, то, естественно, только самое лучшее.

А статистика и опросы говорят, что люди у нас - за небольшим исключением - такие книги перестали читать и, тем самым,  ухудшили качество своего мышления.

Или, если уж совсем просто, люди эти взяли и совершенно добровольно поглупели.

Если же кому-то слово «поглупели» не нравится, то, имея в виду то же самое, можно сказать, что снизился у нас интеллектуальный уровень населения, а это в переходный период вроде нашего опасно для жизни.

Да, но вдруг вот вам, Михаил Михайлович Зощенко на столике среди аттракционов лежит, и ветерок его тихий обдувает. Вот вам, мол, ваши опросы и прочая статистика. Кушайте, мол, себе на здоровье.

У меня тут же тёплые чувства. И я у этой специальной гражданки спрашиваю: Читаете?

- Нет. - говорит. Спокойно так говорит. - Нет, - говорит. - Это у меня для билетов.

Ведь тут ветер знает себе дует, а она билеты, которые у приходящих изымает, в эту книгу вкладывает.

Ведь в самом деле билетам тогда лучше, тогда их ветер не унесет. Ведь смекалка здесь тоже, конечно, нужна.

Подхожу я к книге, приспособленной таким образом, поближе. Время пока еще есть, ребенок пока еще знает себе на аттракционах кувыркается.

И вот подхожу я поближе и вижу.

Да, книга действительно лежит себе. И ветер ее никуда не уносит. Да и ветер довольно приятный, обдувает. Что в жару немаловажно. Как каждый теперь знает. Ведь натерпелись мы.

Стал я книгу разглядывать. Хотя сразу, конечно, заметил, что она какая-то неопрятная, мятая.

Но ведь это бывает. Читают книгу, а потом она мятая становится.

И вдруг вижу, что у книги еще много страниц оторвано, и заканчивается она словами (я записал):

«Когда учитель поел, Борис Иванович с жадным любопытством стал его расспрашивать о прежней его».

Это из повести «Страшная ночь». Которая входит в «Сентиментальные повести». На них один мой знакомый, театральный режиссер, давно уже зубы точит.
 
****

А у этой истории есть продолжение.

Через несколько дней пошли мы снова на ту же площадку.

И всё там, конечно, то же самое. Но не совсем.

Нет, ребёнок, конечно, был тот же и также всё на аттракционах кувыркался и время своё хорошо проводил.

Но вот с билетами вышло иначе.   

Раньше они корешок от билета оторвут, а сам билет не возвращают, а сейчас ничего уже не отрывали, а оставляли весь билет себе. Им так, конечно, проще.

Да, и вместо прежней гражданки другая была. Та, например, темноволосая, а эта, наоборот, блондинка.

Рассказала, что они тут, оказывается, деньги себе зарабатывают, поскольку учатся, говорит, в колледже.

Ну, а с порванной книгой Зощенко всё так же.

Та, которая блондинка, опять билет в книгу вложила, привязала ребёнка к карусели, и начал он на ней крутиться.

А когда она ко мне подошла, я ее спрашиваю:

- А вы последний раз книгу писателя Зощенко когда видели?

– Не помню, говорит. – Хотя, - говорит, - имя это мне, вроде, знакомое.

Я тогда говорю:

- А, может, вы Зощенко читали?

- Нет, - говорит, - потому что читать, в основном, мне некогда. Я, - говорит, - учусь. У меня главное будет – обработка документов. Я через год закончу колледж, а потом в институт пойду.

На что я, конечно, говорю:

- Как же, а учебники ведь читаете?

  Она молчит. Я опять своё.

  Тогда она мне отвечает:

- А у нас такие учебники, что их можно не читать. Там всё больше таблицы и схемы.

  Я на это, конечно, ничего не ответил. Только говорю:   

- У меня не хватило бы никакой фантазии, что вы так ответить сможете.
 
****
Да, но должна же быть надежда.

И вот покупаю я на другой день мороженое в магазинчике недалеко от дома. Стою в очереди, в кассу. А передо мной две девушки школьного вида. И пока кто-то перед ними расплачивается, я их спрашиваю.

- Книги читаете?
- Читаем, - одна из них говорит.
- А какие?
– Разные, - говорит.
– Прочтите «Евгения Онегина».
- Прочтем! - отвечает.
- Прочтите, - говорю, - не обманите ожидания.
– Хорошо, - говорит.

Вот и надежда.

Последнее обновление ( 01.09.2011 г. )

Профессор, доктор социологических наук, академик Международной академии связи Валерий Терин